Почему Оппенгеймеры прекратили свое 94-летнее владение крупнейшей в мире алмазодобывающей компанией, чтобы отправиться заниматься фермерской деятельностью в Африке? И почему Anglo American захотела заплатить ее основателю $5,1 миллиарда за дополнительные 40 процентов акций De Beers? Этими вопросами задается южноафриканское электронное издание Mail & Gardian Online.
De Beers, основной кормилец Оппенгеймеров, в последние 10 лет выдерживала осаду, погрязнув в долгах, пишет Mail & Gardian Online. Ее доходы были нестабильны с 1990 года, так как алмазный бизнес в последние годы стал более цикличным.
Во время финансового кризиса в период между 2007 и 2009 годами, например, когда цены на алмазы резко пикировали, чистая задолженность De Beers оставалась почти всегда постоянной на уровне около $4 миллиардов в год. Похоже было, что нет даже временной передышки: возвращение к состоянию, когда имелось $1,35 миллиарда чистых денежных средств, в последний раз наблюдавшееся в 2000 году, казалось трудной задачей.
И правление Anglo, имеющее 45% в компании De Beers до тех пор, пока сделка не будет проверена соответствующими регулирующими органами, почувствовало, что Ники Оппенгеймер (Nicky Oppenheimer), председатель правления De Beers, не имеет такого веса, как его дед Эрнест, чтобы вытянуть компанию из долгов. Также они не верили, что Джонатан, сын Ники, способен вывести De Beers в более светлое будущее.
Оппенгеймеры использовали Anglo как банк, перекачивая большие суммы денег (покрывающие почти половину долга, согласно данным об их займах в финансовых отчетах Anglo) просто для поддержания ликвидности актива. Тони Трахар (Tony Trahar), главный исполнительный управляющий компании Anglo в начале 2000-х годов, вел переговоры о займах под высокую процентную ставку для банков. Но акционеры были разочарованы этим алмазодобывающим активом, демонстрирующим слабые показатели. «Из всех активов Anglo, этот был самый неудачный», - сказал бывший член правления.
Поэтому, когда Синтия Кэрролл (Cynthia Carroll) заняла свою «горячую» должность в 2007 году, ей было дано указание прекратить эту «сентиментальщину». Хорошо осведомленные люди говорили, что то, что Кэрролл и акционеры постоянно «брали на поруки» Оппенгеймеров, не имея полного контроля над алмазодобывающими активами, «действовало им на нервы».
В 2008 и 2009 годах чистая задолженность Anglo достигла наивысшего уровня, достигнув свыше $11 миллиардов, и корпорация не стала выплачивать дивиденды. Ситуация улучшилась в 2010 году, но к концу июня долг составил $6,8 миллиарда. Однако чистая задолженность De Beers сократилась с $2,5 миллиарда в 2010 году до около $1,2 миллиарда в настоящее время. «Синтия хотела убрать Ники все последние четыре года», - сказал Питер Мэйджор (Peter Major), горный консультант компании Cadiz.
В то время финансовый кризис был в полном разгаре, и люди, близкие к семье Оппенгеймеров, сказали Mail & Guardian на этой неделе [November 7-13], что Мэри Слэк (Mary Slack), сестра Ники, побуждала его продать бизнес.
«Уменьшение своей доли»
За несколько лет Оппенгеймеры постепенно сократили свою долю в компании Anglo. В 2006 году они продали 1,13% компании China Vision Resources, принадлежащей миллиардеру Лэрри Юнгу (Larry Yung), примерно за $803 миллиона. В прошлом году они продали акции еще на $102 миллиона. У семьи все еще остается доля в компании Anglo, равная примерно 2%.
«Ники 66 лет, и ему уже перестало нравиться получать указания от Кэрролл насчет того, что ему делать. Он не смог заставить правление сделать Джонатана председателем, потому что правление чувствовало, что у него нет достаточного влияния», - сказал человек, близкий к семье.
«Но Ники также занял жесткую позицию, потому что он знал, что он не смог бы выторговать хорошую цену у Anglo. Он совсем не хотел продавать семейный алмазный бизнес в 2008 и 2009 годах, когда цены на алмазы были низкими. В июне цены были безумными, на пике, так что он сделал для семьи хорошее дело».
В 2003 году алмазы как часть доходов компании Anglo (до вычета налогов) составляли около 20%. Но к 2009 году этот процент упал почти до нуля. Цены на алмазное сырье, достигшие рекордного максимума в середине 2008 года, упали на 30%-40% в последующие 12 месяцев, а затем поднялись на 40%-45% к июню этого года. В настоящее время средние цены на 15% ниже пиковых значений июня.
«Доходность не так высока, как была раньше, и низкие значения ниже, чем были обычно, - сказал Мэйджор. - Времена меняются, появились крупные конкуренты, такие как Россия, Канада, Австралия, Ангола и Ботсвана, желающие иметь право решающего голоса, и Anglo проигрывает».
Поэтому для Оппенгеймеров было благоразумно избавиться от алмазов – на пике их ценового цикла. Даже Ники признал в интервью, данном Moneyweb: «Нужно идти вперед, и сейчас самое время посмотреть в будущее и подумать, какие захватывающие дела мы можем совершить в Африке в будущем».
Но что захватывающего в сделке для Anglo?
Anglo является диверсифицированной горнодобывающей компанией, производящей крупнотоннажную насыпную продукцию, цветное и драгоценное минеральное сырье, но ее основное внимание сосредоточено на железной руде, угле, меди, никеле и платине. Поэтому покупка контрольного пакета De Beers – еще 15 процентами в этой компании владеет правительство Ботсваны – кажется сдвигом в стратегии.
Но аналитики считают, что если Anglo будет контролировать производство, то алмазы могут составить около 12%-13% доходов этой корпорации.
«Я не считаю, что Anglo переплатила,- говорит Мейджор. - Если у нее будет контрольный пакет, она сможет привести в порядок свои предприятия и убедиться, что она руководит активом. Это называется полный доступ к денежным потокам. Все, что у нее есть сейчас, при ее доле в 45%, это дивидендный доход, а De Beers и правительство Ботсваны загребают всю прибыль. Anglo не устраивала такая ситуация».
Стратегический портфель Anglo
Кэрролл всегда настаивала на том, чтобы алмазы были включены в стратегический портфель товаров Anglo. Во время объявления сделки она заявила средствам массовой информации, что алмазная отрасль имеет прочные долгосрочные перспективы, учитывая растущий спрос со стороны Китая и других азиатских экономик, который, как ожидается, будет опережать недостаточное предложение в последующие 10 лет. Она сказала также, что почти каждая невеста в Пекине сейчас покупает бриллианты.
Джеймс Вьятт-Тильби (James Wyatt-Tilbey), представитель компании Anglo, вторит этому: «Алмазы являются основой нашей стратегии, и мы в течение некоторого времени проявляли интерес к увеличению нашего пакета акций».
Хорошо осведомлённые люди говорят, что Кэрролл хочет сделать рациональнее все расходы головного офиса, упростить структуру отчетности и сделать De Beers более бережливым предприятием.
«В главном офисе считают, что компании все равно придется заниматься этим активом. Поэтому планируется добиться прибыльности, затем в среднесрочной перспективе зарегистрировать его на бирже и выйти с премией», - утверждают они.
Но Вьятт-Тилби сказал, что Anglo «не имеет намерения» регистрировать De Beers на бирже. «Мы сосредотачиваем свое внимание на создании бизнеса, позволяя ему наращивать свою капитализацию на том, что он является частью Anglo, и помогая ему использовать весь потенциал быстроразвивающегося алмазного рынка за счет его исключительного бизнеса, связанного с переработкой сырья».
Доходность De Beers достигла пика в 45% в конце 1970-х годов, а затем сползла до 14% в 1998 году. К 2000 году она снова поднялась до 25%, но упала до 4% в 2009 году. В настоящее время маржа составляет около 22%.
Банк RBC Capital Markets считает цену De Beers в $5,1 миллиарда на 30% ниже своей оценки. Он не считает, что эта сделка является напряженной для корпорации Anglo, лтмечая, что у нее есть около $4,5 миллиарда денежных средств и $3,5 миллиарда долговых средств.
Чем займется теперь империя Оппенгеймеров
Джонатан Оппенгеймер, четвертое поколение династии De Beers, давно увидел признаки того, что алмазы оставляют долговую дыру в состоянии семьи.
Поэтому около четырех лет назад, когда в начале финансового кризиса цены на алмазы стали опускаться, Джонатан начал стал закладывать основу для следующего крупного бизнеса семьи: африканского предприятия, уходящего корнями в сельское хозяйство и быстро расходуемые товары народного потребления.
В то время Anglo American, владевшая 45% компании De Beers, ответила отказом на предложение Ники Оппенгеймера, его отца, чтобы Джонатан заменил его на посту председателя правления материнской компании, штаб квартира которой находится в Великобритании, когда он уйдет в отставку.
Фонд Brenthurst Foundation, мозговой центр семьи, уже занимался адвокатской работой и разработкой политики на африканском континенте, и, вероятно, именно благодаря работе с разными правительствами по выработке путей развития их экономик, фонд понял, что алмазы, в действительности, окажутся бесперспективными инвестициями.
По совету фонда Джонатан решился на создание своей собственной империи, без алмазов, используя E Oppenheimer & Son Group, семейное инвестиционное подразделение, в качестве перевалочной базы.
«Если учесть, что внимание сосредоточено на инвестициях в Африке, сейчас имеется больше взаимодополняющих моментов между фондом и интересами бизнеса семьи на континенте», - сказал Грэг Миллз (Greg Mills), директор фонда.
«Хотя существует необходимое исполнительское разделение в деятельности такого прикладного учреждения по выработке политики как, например, Brenthurst, у нас имеется общее видение и цели: обеспечить развитие, занятость и предпринимательство на континенте. Это особенно важно, так как семья смещает центр своих инвестиций с алмазной эпохи в сторону новой, более диверсифицированной, но по-прежнему связанной с Африкой деятельностью», - отметил он.
Идея заключается в том, чтобы получить значительные доли в частных компаниях на африканском континенте, в которых члены семьи будут активно участвовать в правлениях и выработке стратегии с целью извлечения наилучшей прибыли для акционеров в долгосрочной перспективе. Целевыми секторами являются сельское хозяйство, товары народного потребления, средства массовой информации, здравоохранение и образование, с намерением удерживать активы в течение пяти-десяти лет.
«Такая стратегия не имеет ничего общего с компанией De Beers. Это была стратегия, разработанная Джонатаном», - сказал Джеймс Тигер (James Teeger), управляющий директор E Oppenheimer & Son, изданию M&G на этой неделе. «Он считает, что африканский континент предоставляет огромные возможности, особенно потому, что у нас есть глубокое понимание и мощные сети бизнеса».
У Джонатана есть две группы примерно по 10 человек, имеющих опыт работы в консультационной сфере, отчетности и банковских инвестициях, которые исследуют континент в поисках возможностей.
В 2006 году инвестиционное подразделение заполучило свою первую существенную долю в компании по производству порошкового молока в Нигерии, а в 2008 году – в компании по производству пальмового масла и каучука в Габоне, Гане и Кот-д’Ивуаре, которую она продала в прошлом году, когда цены на пальмовое масло были чрезвычайно привлекательными.
Но проблема в капитале. «Мы хотим выделять огромные суммы капитала для континента. Но мы не практиковали масштабного подхода в основном потому, что у нас не было для этого капитала», - сказал Тигер.
В разгар финансового кризиса уже проводилось обсуждение членами семьи Оппенгеймеров вопроса о продаже ее оставшейся 40-процентой доли корпорации Anglo, поэтому Джонатан и E Oppenheimer & Son должны были найти способ стремительно нарастить свои африканские амбиции.
В августе этого года, когда цены на алмазы достигли своих новых пиковых значений после финансового кризиса и Ники хотел вложить денежные средства в семейные алмазные активы, Джонатан нашел совместного партнера в лице Temasek, сингапурского инвестора, поддерживаемого правительством, для создания инвестиционного фонда Tana Africa Capital в объеме $300 миллионов.
Фонд планирует приобретать от 25% до 50% акций в компаниях, инвестируя от $40 миллионов до $50 миллионов на сделку. В настоящее время Tana будет искать около пяти или шести компаний на сельскохозяйственном рынке и рынке товаров народного потребления, включая компании, зарегистрированные на бирже, и фирмы ЮАР, ведущие деятельность в остальной части Африки. «Мы находим альтернативные решения для сделок в более крупных экономиках, таких как Нигерия, Египет, Гана и Кения, - сказал Тигер. - Если посмотреть на демографическую картину Африки, то товары народного потребления и сельское хозяйство – это новые алмазы».
В секторе потребительских товаров фонд Tana Africa Capital сосредоточит свое внимание на компаниях, занимающих прочные позиции, для того, чтобы удовлетворить потребительские запросы молодого, энергичного и растущего африканского населения. Она будет осуществлять инвестиции в сельскохозяйственную цепочку от источников сельскохозяйственного сырья до возможностей на последующих стадиях переработки, хранения и логистики. Принимая во внимание растущее население Африки, насчитывающее более одного миллиарда человек, Джонатан считает, что инвестиции выиграют от того факта, что экономики развивается и появляется средний класс с растущим чистым доходом.
Хотя обе стороны сначала инвестировали равные суммы денежных средств, семья Оппенгеймеров вложит в Африку все $5,1 миллиарда от продажи 40-процентной доли корпорации Anglo. «Эта сделка состоялась слишком быстро с точки зрения выработки согласованного масштабного плана. В следующие несколько месяцев мы сосредоточимся на новом инвестиционном плане», - сказал Тигер.
В следующие два месяца сделка уже покажется на горизонте. «Мы работаем над особой сделкой, по которой мы ведем переговоры последние три-четыре месяца, - сказал Тигер. - Мы являемся частной компанией, поэтому вы не увидите никаких публичных объявлений об этом. Так семья предпочитает вести бизнес – тихо и осмотрительно».
В ЮАР компания E Oppenheimer & Son имеет фонд Stockdale Street Capital, деятельность которого сосредоточена на инвестировании в компании среднего размера в ЮАР, кроме ресурсных компаний и компаний, занимающихся собственностью. Ники не будет участвовать в этом новом направлении.
«Джонатан будет руководить этим новым направлением. Ники надеется, что время от времени люди будут обращаться к нему за консультациями. Он человек застенчивый, но может дать здравый совет по инвестициям», - сказал Тигер.
