Выставив указательный палец наружу, где стоит палящая жара, таксист просто замолкает, проезжая через гущу международных алмазных дилеров, которые обосновались около границы Зимбабве, пишет www.miningmx.com в заметке, полученной от Sapa-AFP.
«Здесь ливанцы. Американцы находятся вот здесь. Десять человек из Гвинеи живут в этом доме. Тут пакистанцы. A здесь люди из Нигерии», - сообщает Реймонд Реба (Raymond Reba), 24 лет, через каждые несколько метров, проезжая среди прочих и мимо человека с поднятым в надежде пальцем – сигнал, что он открыт для бизнеса.
«Там покупатель. Вот еще один. Там снова покупатель», - показывает таксист.
По всему миру эти камни запрещены как «кровавые алмазы», и наблюдатель от Кимберлийского процесса не смог прийти к соглашению насчет того, разрешить ли Зимбабве возобновить экспортные поставки со своих конфликтных месторождений в Маранге.
Но если проехать немного дальше в Манику (Manica), город, расположенный в Мозамбике, не являющемся членом Сертификационной схемы Кимберлийского процесса, можно увидеть, что дилеры в охраняемых домах в открытую ожидают прибытия продавцов из-за границы, которые когда-то просили несколько долларов за банку из-под масла, наполненную алмазами.
«Они обычно срезали верх банок и заполняли их», – вспоминает 27-летний бельгиец, прибывший в маленький городок четыре года назад.
После того как в 2006 году в Зимбабве вспыхнула открытая для всех неистовая добыча алмазов, когда жители деревень находили эти драгоценные камни в песчаной почве засушливых холмистых районов Маранге, новости о баснословных прибылях получили быстрое распространение.
Придорожные продавцы тормозили водителей знаками в виде алмазов, вырезанных из желтых пластиковых контейнеров, давая понять, как много у них товара, в то время как другие пересекали границу, устремляясь в Манику, чтобы обменять похожие на гальку грязноватые необработанные алмазы на продукты питания.
«Люди стали съезжаться сюда в середине 2007 года. Слухи доходят повсюду», - говорит бельгиец, который считает, что в Манике работают от 150 до 200 дилеров.
Но когда свалившееся с неба богатство в Маранге стало, по оценкам, способным ежегодно приносить $1,2 миллиарда, полиция Зимбабве поспешила вмешаться с целью получения своей доли путем создания коррумпированных объединений с мелкими добытчиками.
В конце 2008 года правительство президента Роберта Мугабе направило армию, которая истребила более 200 человек в течение трехнедельной бойни - переполненный местный морг отказывался тогда принимать тела, о чем сообщала Организация по наблюдению за соблюдением прав человека (Human Rights Watch).
В конце года военные стали принуждать местных жителей вести добычу алмазов, что побудило группы борцов за права человека призывать к запрету добычи драгоценных камней.
Когда в 2008 году в Зимбабве в ходе выборов начались волнения, в Манике расцвела контрабанда, поскольку сюда слетелись покупатели со всего мира, раскупив все дома и оснастив их приборами для анализа и взвешивания алмазов.
«В 2006 году, например, каждый день поступало товара на сумму от $500 000 до $600 000», - рассказывает бельгиец, у которого во дворе дома стояли два полноприводных пикапа серебристого цвета.
«А в 2008 и 2009 годах товара стало поступать намного больше», - вспоминает он.
Достигла ли торговля своего пика? «Возможно, ее объем составляет от 1 до 1,2 миллиона в день, если судить на основании того, что я вижу – это без крупных покупателей, - говорит бельгиец. - У меня был клиент, который поставлял мне товара на 700 000 долларов каждую неделю».
Но дилеры говорят, что в Манику стало приезжать меньше контрабандистов, так как Кимберлийский процесс запретил продажу драгоценных камней из Маранге в прошлом году из-за жалоб по поводу принудительных работ и истязаний, предписав Зимбабве навести порядок.
С тех пор три компании получили лицензии на работы на месторождении, и было проведено два пробных аукциона драгоценных камней.
«Мы знали, что бизнес сократится, если Кимберлийский процесс разрешит выслать оттуда случайных старателей», - сказал бельгиец.
Но он воздерживается от того, чтобы назвать добывавшиеся там камни конфликтными алмазами, и отмечает, что в Мозамбике нет законов о сделках с алмазами.
«То, что здесь происходит, не связано с кровавыми алмазами. Это просто некоторое упрямство политических партий».
Хотя некотрые дилеры рискуют прересекать границу, чтобы купить драгоценные камни, создается впечатление, что алмазная лихорадка в Манике спала.
«Когда я приехал сюда, я услышал, что все закрыто. Для меня, как я вижу, все кончилось», - говорит 23-летний ливанский дилер, прибывший около полугода назад из Коно (Kono) в Сьерра-Леоне для ведения торговли, которая, как он знает, незаконна.
«Здесь нет будущего», - сказал он, туша сигарету, в то время как по спутниковому телевидению шла реклама покупок в телемагазине.
Выгоды от этого бизнеса получили не только дилеры: таксист Реба построил дом, заработав в прошлом году около 20 000 долларов за пять месяцев.
«В Манике полно покупателей. Хорошие дома, которые вы видите, построены за счет покупателей, а иначе это было бы очень бедное место, - говорит он. - Раньше этим бизнесом занимались здесь каждый день. Теперь же месторождения алмазов закрыты, поэтому сюда приезжает мало людей. Действительно, все закончилось».